Скорая водительская помощь за 18000 в месяц

Все больше жителей города задумываются над тем, кто должен помочь им победить бедность. Одними из первых сознательность проснулась у водителей.
 
Водитель на ответственном посту… за 18 тысяч рублей

Последние недели в рязанских СМИ все чаще пишут о трудовом конфликте работников и работодателей на рязанской станции скорой медицинской помощи. Речь идет о недовольстве и некоторых медиков, и особенно водителей своей зарплатой. В интернете уже многие видели фотографии «квитков», как называют калькуляцию выплат – где видно, что шофер, отработавший 158 часов в течение месяца, получает всего 17 812 рублей 12 копеек.

Между тем аналогичный «квиток» 2015 года показывает, что тогда водители за те же 158 часов зарабатывали почти по 23 тысячи рублей.
   
– Как же вы выживаете? – спрашивают у сотрудников «скорой» приезжающие к ним депутаты.

– В том-то и дело! – горячатся водители. – Если врач или фельдшер может работать на полторы или даже две ставки, то нам это не разрешается: не отдохнув, мы не можем садиться за руль – мы отвечаем за жизни людей.

Если говорить честно, труд медицинских работников с двойной нагрузкой также не лучшим образом сказывается на качестве обслуживания больных. Голова у медика должна быть свежая! От «скорой» иногда зависит жизнь человека. Но им разрешают. А водителям нет.

Что же происходит сейчас? Идет отток кадров, причем обычно самых лучших – специалистов с высокими категориями.

Куда едут? Прежде всего, в Москву, где на «скорой помощи» работать очень выгодно. Столичное правительство обеспечивает солидные надбавки, да и богатых людей, буквально впихивающих в руку кому-нибудь из состава бригады «благодарность», там очень много.

Далее. Кто не попадает по каким-то критериям отбора (например, по зрению или хроническим заболеваниям) в Москву, едет работать в Коломну или даже Луховицы. Да-да, в скромном райцентре Подмосковья заработки настолько выше, что водители и медработники согласны за свой счет ездить туда и обратно от 7 до 14 раз в месяц.

И в конце концов, водители уходят в другие транспортные предприятия. Самого разгильдяйского поведения рязанский таксист – даже при условии оплаты патента и диспетчерских услуг – зарабатывает заметно больше 18 тысяч в месяц.

А проблема кадров, конечно же, касается, не только «скорой помощи». Как оценить, сколько жизней потерял наш город из-за того, что вместо 43 бригад на линию готовы были выехать только 30 – и время ожидания возросло до 2-3 часов?

Не есть, в туалет не ходить, одной рукой принимать монеты

Проблема условий и оплаты труда человека за рулем гораздо шире частного случая станции скорой медицинской помощи.
 
Все лето 2019 года наблюдались задержки в зарплате рязанских водителей мусоровозов, и там социальное напряжение позволял снимать только в целом более высокий уровень зарплаты – более 2 тысяч рублей за рабочий день.

Не готовы молча получать свои уменьшившиеся зарплаты водители муниципальных автобусов. 18 464 рубля в среднем за октябрь 2019 года – как это расценивать?

«Зарплата водителей автобусов и кондукторов зависит от количества перевезенных пассажиров и она рассчитывается на основании положений об оплате труда и трудовых договоров, подписанных с каждым работником», – попробовали обтекаемо ответить чиновники. В ответ на единственном городском транспортном предприятии едва не началась забастовка. Пришлось выступать главе администрации Елене Сорокиной, создавать согласительную комиссию…

ПРОФСОЮЗНЫЙ ВОПРОС:
Еще один вопрос – где во всех этих трудовых конфликтах профсоюзы? Если, конечно, они все еще существуют. Рязанское отделение профсоюза жизнеобеспечения (бывший профсоюз коммунальщиков) еще летом противилось банкротству «Автоколонны 1310». Но когда банкротство уже свершилось, а в МУП «УРТ» речь пошла о забастовке, профсоюзные лидеры уже не возглавили это движение. Среди сотрудников муниципального транспорта членов профсоюза меньше половины. Доводы «А чего я им буду процент из зарплаты отчислять, если они за меня не встают?» и «Почему за них надо вставать, если они профвзносы не платят?» сталкиваются и взаимно гасят стремление объединиться.  

Впрочем, конфликт окончательно не улажен. Если водители еще 3-4 раза получат такие же месячные выплаты – вряд ли надо быть пророком, чтобы предсказать, что их будет оставаться на работе все меньше и меньше.

– Зачем тогда увеличивать количество единиц транспорта, готовых выйти на линию? – спрашивают сотрудники МУП «УРТ». – Водить-то кто их будет?

Врачей «скорой помощи» труднее заменить гастарбайтерами из Худжанда и Намангана. С водителями, конечно, это сделать проще. В автобусах иногородних транспортных предприятий, пришедших на рязанские муниципальные маршруты, все чаще можно увидеть за рулем человека, говорящего:

– Вы давал двадцать пять рубли, должен вы два рубли сдача, пожалуйста.

Женщины недоверчиво смотрят и качают головами:

– Сколько лет езжу, и не видела, чтобы 17-й автобус был без кондуктора, чтобы водитель сам деньги брал… и по-русски так говорил. У него вообще-то диплом профтехучилища имеется?

Конечно, водители родом из южных стран СНГ доставляют работодателям меньше хлопот. Они готовы приезжать в Рязань в командировки и жить в полутемных общагах. Не требовать туалета и помещения для перекуса и чаепитий на конечных остановках. Не требовать даже, чтобы их освободили от обязанности принимать деньги и карточки от пассажиров, наняв кондуктора. Едут без всяких кондукторов, стараясь гнать побыстрее – чтобы совершить, если повезет, за смену 9 оборотов вместо 8, тем самым обеспечив побольше выручки.

А согласительные комиссии в УРТ работают… А депутаты беседуют с водителями «скорой»… А в следующем году снова выборы…