Время абитуры

У моей одноклассницы сын в этом году окончил школу. И хотя у парня вполне приличные баллы за ЕГЭ, уже почитай два месяца всё семейство находится в предынфарктном состоянии. Всё, как полагается – абитура, одним словом…

Тот, кто думает, что в Советском Союзе родители выпускников и сами абитуриенты волновались меньше, глубоко заблуждается. В процессе поступления в вуз действительно очень многое изменилось, но накал страстей остался прежним. Да и разве может быть иначе – фактически в эти летние месяцы определяется судьба любимого чада...

– В СССР вступительные экзамены практически во все вузы начинались 1 августа, – вспоминает Николай Родионов, преподаватель Рязанского радиотехнического университета с более чем тридцатилетним стажем. – Исключение составляли творческие учебные заведения и несколько престижных столичных институтов. Если мне не изменяет память: МГУ, физтех (Московский физико-технический институт – Авт.), «Бауманка» (Московский государственный технический университет им. Баумана – Авт.), МГИМО и МАИ. Там экзамены начинались в конце июня. Логика была простая, подавать документы можно было только в один вуз. А, например, в физтех даже среди медалистов был конкурс до 15 человек на место. Так что если ты не поступал, допустим, в МГУ, то ещё был шанс стать студентом вуза попроще...

С экзамена – на картошку

Объяснения Николая Родионова могу дополнить собственными воспоминаниями о поступлении в столичные театральные институты. Конкурсы в «Щуку», «Щепку» (театральные училища имени Щукина и имени Щепкина), ВГИК и Школу-студию МХАТ зашкаливали за триста человек на место! Немногим меньше было желающих получить высшее театральное образование в Ленинграде. И это при том, что курсы в творческих вузах обычно не превышали 20-25 студентов. Поэтому-то 90% абитуриентов, мечтающих стать артистами, «срезали» на самых первых вступительных испытаниях, проходивших ещё в конце мая. Избранные доходили до третьего тура, но и их шансы получить вожделенный студенческий билет были призрачными. Потерпев фиаско в престижной «Щуке», наиболее упорные оправлялись испытывать фортуну в провинциальные училища, благо время на это у них было.

– Обычно вступительные испытания состояли из четырёх экзаменов, – продолжает свой экскурс в вузовскую историю мой собеседник. – Сочинение писали все без исключения. Гуманитарии ещё сдавали обязательный экзамен по истории, технари – устную математику, ну и два профильных. Оценки суммировалась, это и был конкурсный балл. В конце 70-х к нему ещё прибавляли средний балл за аттестат, но через несколько лет от этой практики отказались. Зачисление проходило в двадцатых числах августа, а уже первого сентября новоиспечённые студенты всего Советского Союза отправлялись «на картошку»... Так что, собственно, к занятиям приступали не раньше середины октября.

Лидеры и аутсайдеры

У рязанских вузов в советские времена был свой рейтинг престижности. Среди военных училищ лидировало десантное. Пройтись по кремлёвской набережной в лихо заломленном голубом берете под ручку с красивой девчонкой мечтали многие рязанские мальчишки… И конкурс в училище был очень серьёзным. Кроме того, необходимо было пройти строгую медкомиссию и получить отличную рекомендацию от городского военкомата. В «связь», «автомобилку» и высшую школу МВД поступить было проще, хотя и там были свои сложности…

Те, кого военная стезя не привлекала, могли выбрать один из четырёх «гражданских» вузов: радиоинститут (или в просторечии «радик»), мединститут, пединститут и их сельскохозяйственный собрат. В том же порядке распределялся и список предпочтений рязанских абитуриентов. Наиболее престижным считался «радик». Его выпускники при условии хорошей успеваемости и необходимых рекомендациях могли рассчитывать на распределение в «почтовый ящик»: закрытое предприятие, работающее на оборонный комплекс.

– В советскую эпоху распределение на «Глобус» или «Плазму», как, впрочем, и на Приборный завод, обеспечивало молодому специалисту не только карьерный рост и достойную зарплату, но и решение квартирного вопроса, – вспоминает бывший студент «радика», а сегодня – сотрудник одного из столичных НИИ Леонид Корбух. – Через два-три года ты гарантированно получал отдельное жильё. Правда, выезд за границу для сотрудников «оборонки» был закрыт на долгие годы, но во времена «железного занавеса» вся страна была практически невыездная. Так что мы не особо заморачивались этим обстоятельством.

Почти так же, как «радик», среди рязанских абитуриентов котировался исторический факультет пединститута. Это была «кузница кадров» для местной номенклатуры. Кроме того, к студентам истфака особо внимательно приглядывались сотрудники «конторы» (так между собой рязанская интеллигенция называла всесильное КГБ). Хорошо зарекомендовавшие себя студенты-историки могли претендовать на перспективное место в райкоме или горкоме, а двое-трое с каждого курса обязательно получали предложение продолжить образование в высшей школе КГБ.

Но были и явные аутсайдеры... Так, агрономический факультет сельхозинститута в 70-е годы прошлого века практически ежегодно объявлял о дополнительном наборе. Также большие трудности с набором студентов испытывал филфак местного пединститута. Его называли женским пансионом и ярмаркой невест. Студенты, а точнее студентки-филологи в подавляющем большинстве свою основную задачу видели не в углублённом изучении великой русской литературы, а в поисках наиболее перспективных вариантов замужества. На студенческих вечерах середины 70-х любимой темой для шуток был возможный шефский договор между военными училищами и альма-матер будущих школьных преподавателей литературы.

О, спорт – ты вуз!

– Большим плюсом для абитуриента были спортивные достижения, – рассказывает известный рязанский волейболист 80-х Николай Рябов. – Первый взрослый разряд по любому виду спорта, ну кроме разве что бадминтона, практически гарантировал поступление в рязанский вуз. Особенно приветствовались бокс, борьба, плавание, игровые виды спорта. Спортивная конкуренция среди вузов в то время была очень острой, и за перспективного атлета разворачивались настоящие сражения. Меня, например, «соблазняли» ещё в десятом классе. На областных соревнованиях тренер «радика» обещал поступление на любой факультет по выбору. «Ты учти, у нас ведь военная кафедра, а значит, вместе с дипломом получишь звание лейтенанта запаса. В другом вузе тебе такого не предложат...» За ним из мединститута подходил товарищ с таким же предложением. Я ему объяснял: «С химией у меня – большая «напряжёнка»… Как же я её сдавать буду?» А он мне: «Не беспокойся, с химией мы вопрос уладим. Главное, чтобы у тебя с волейболом было всё хорошо…»

Кроме спортсменов, совершенно официальными льготами в рязанских вузах пользовались жители сельской местности. Например, в пединститут выпускников деревенских школ принимали, даже если абитуриент сдавал все экзамены на тройки. А на подготовительное отделение, гарантирующее стопроцентное поступление, вообще без экзаменов. Та же ситуация была и в сельхозинституте. Расчёт был на то, что после окончания вуза специалист вернётся на работу в родную деревню. Но как раз эти-то ребята, хорошо знавшие, что значит работать на селе, всеми правдами и неправдами старались остаться в Рязани... В то время как в их родные деревни ехали по распределению коренные горожане.

Об абитуриентских приключениях образца советской эпохи можно рассказывать ещё долго. И, не исключено, что мы вернёмся к этой теме на страницах «Вечёрки». Сегодня возможности платного образования, равно как и система ЕГЭ, переменили сам процесс поступления в высшие учебные заведения. Но по-прежнему до обморока волнуются мамы и папы, и нарядные стайки совсем ещё юных парней и девчонок с надеждой толпятся у списков о зачислении. Так пусть же вам и вашим детям, уважаемые читатели, обязательно повезёт!

КСТАТИ: Средняя стипендия в СССР составляла 40 рублей. Повышенная – 45. Ленинская – 60. Кроме того, перспективным студентам МГУ, МВТУ им. Баумана и «физтеха» выплачивали специальные государственные стипендии: от 80 до 100 рублей. Немногим больше получал молодой учитель в сельской школе.